Сборник рассказов “Без труб, без барабанов” был выпущен однокурсниками-журналистами к 35-летию выпуска из Уральского государственного университета.
Предлагаем читателям портала 2queens.ru познакомиться со вторым рассказом из этого сборника – “О любви без коварства” Надежды Лещенко.
“О ЛЮБВИ БЕЗ КОВАРСТВА”
Секса не было не только в СССР. Его не было и в русской классической литературе, на которой мы все воспитывались. Эти Татьяна, Сонечка Мармеладова, Наташа Ростова… Да, пусть у Анны Карениной было что-то с Вронским, от чего у неё родилась дочка. Ну и что? Всё равно мы были твердо уверены, что бывают такие отношения между мужчиной и женщиной, по сравнению с которыми секс – ничто. До сексуальной революции тогда было ещё очень далеко – и в наших головах, и на родных просторах.
на фото: актёр Борис Плотников в роли доктора Борменталя (кадр из фильма «Собачье сердце»)
Вот с такими понятиями о взаимоотношениях полов я и поступила на журфак. И почти сразу же влюбилась – в актера театра юного зрителя Бориса Плотникова. (Он потом сыграл в «Восхождении» у Ларисы Шепитько и доктора Борменталя в «Собачьем сердце»). Я ходила на все его спектакли – и какие! «Коварство и любовь», «Три мушкетера», «Чудо в десятом» (пьесу написал А. Горюнов).
В шестом ряду были места для студентов театрального училища и прочих «безбилетников», чем я успешно пользовалась. Вряд ли могла я тогда словами выразить особенности его большого таланта и обаяния. Просто чувствовала, что он настоящий, непостижимый, возвышенный и в то же время доступный. У служебного входа актера я не поджидала, конечно. Но и до рецензий дело так и не дошло, хотя я к каждому спектаклю подобрала эпиграф.
К «Трем мушкетерам» – слова Портоса: «Господа, стоит ли жизнь того, чтобы задавать так много вопросов?!». К «Чуду в десятом» – «Для спокойного суда совести нереализованный внутренний мир есть частное дело». Вот с этими двумя эпиграфами я и пошла по жизни: сначала легко и отважно, особо не задумываясь, а потом с многотрудными сомнениями.
Мы организовали встречу с Борисом Плотниковым в нашем общежитии. Народу пришло много: ТЮЗ в то время очень любили студенты. Потом в нашей комнате мы с ним пили чай. Он охотно рассказывал о себе, о своей работе. Запомнилось только, что, по его словам, на первый курс театрального училища все поступают народными артистами, к третьему курсу уже падают до заслуженных, а с последнего мечтают сбежать из-за своей полной бездарности. (Ну, на журфаке было что-то похожее). На очередном спектакле «Три мушкетера» актеры в угоду нам похулиганили: сымпровизировали телевизионный репортаж из дома галантерейщика Бонасье при похищении его жены Констанции.
После зимней сессии на четвертом курсе я ушла в академический отпуск. А когда через год вернулась в Свердловск, театр уже переехал в новое, современное здание. Пошла на «Трех мушкетеров». У Арамиса из-под кружевного манжета выглядывали солидные наручные часы. Очарование прежнего, старенького ТЮЗа исчезло. Потом мой любимый актер вообще переехал в Москву, говорили, что в театр Сатиры.
Лет пять назад я увидела Бориса Плотникова на телеканале «Культура». Он читал стихи Пушкина, которые тот писал в альбомы своим дамам. Читал красиво, легко и изящно. Заслушалась. Он всё тот же воплощенный принц датский, всё то же в нём благородство. Выглядит немножко старомодным и он сам, и его безукоризненная речь. Была ли я его «фанаткой» в современном смысле этого слова? Ни за что! Тогда, наверное, поклонницей. Наш ТЮЗ, Борис Плотников были частью моей жизни, помогали приподняться над суетой, заставляли задуматься, дарили радостные мгновения. Не говоря уже о том, как в то время ладилась любая работа, какой я испытывала подъем, когда знала, что вечером буду в театре, в шестом ряду. Мне думается, что и я в числе других его верных поклонников тоже помогла ему своей любовью – поверить в себя в самом начале его творческой карьеры. По крайней мере, надеюсь на это.
Ведь не только ради критиков или богемы актеры работают.
автор: Надежда Лещенко
Из cборника “Без труб, без барабанов”